Пингвины показываются безуспешной шуточкой развития, но у развития нет ощущения юмора — есть лишь необходимость. Забавными пингвинов делает только ограниченность нашего взгляда. Мы поведаем о том, почему они отказались от полета и достойны почтения

В Антарктиде и округах, где водятся пингвины, критерии такие, что пришли бы какой-то негостеприимной планете. Хочется пожалеть трудной доле птиц, однако сострадание — это последнее, в чем они нуждаются. Жизнь в несносных (для прочих созданий) условиях — вторичный трюк, который разрешил пингвинам освободиться от соперников и получить во «владение» целый материк. Чтобы жить в необычной среде, пингвины развили комплекс устройств, благодаря которым заняли свободную природоохранную нишу и удобно себя в ней ощущают.

Пингвины не летают, и это представляется необычным для птиц, однако в реальности отказ от полета — умнейшее вторичное решение. Потеряв неба, пингвины сумели сконцентрироваться на завоевании антарктических морей и стали оптимальными подводными охотниками. Главная их пища — рыба и океанские членистоногие, которые оперативно плавают и довольно часто проживают на большой глубине. На охоту необходимо масса усилий, и при попытке объединить погоню за рыбой и полет что-нибудь неминуемо мучается. К примеру, толстоклювая кайра, также живущая около полюса (впрочем, Южного, а не Северного) и которая питается рыбой, обязана регулярно расти в воздух, чтобы уберечься от наземных хищников. Сравнительно малогабаритные тело и плоскости, обеспечивающие нужную для ныряния обтекаемую фигуру, не позволяют кайре оперативно повыситься. Но также и в воде она средний рыбак благодаря тому, что обязана сохранять очень многие не нужные для плавания особенности, без которых невероятен полет. К примеру, на крыльях у нее имеется так именуемые маховые перья, которые существенно повышают площадь крыла, к тому же сравнительно тела сами плоскости у кайры значительно больше, чем у пингвина.

Праотцы сегодняшних пингвинов могли расти в небо, и исследователи пока не узнали, когда как раз птицы отказались от расходных полетов и перешли к нырянию. Большинство экспертов полагают, что постановляющую роль сыграло возникновение огромного числа адаптированных к жизни в пропастях млекопитающих, и в том числе китообразных и ластоногих около 50 млн лет тому назад. Конкуренция с данными животными могла направить пингвинов к конкретному шагу.

Специально смелость отказаться от неба сохраняло то событие, что на земле у пингвинов нет противников, от которых необходимо улетать. Вследствие этого птицы поколениями улучшали знания подводной охоты.

Свойственное толстенькое округленное тело пингвинов, на первый взгляд, такое неуместное для солидного охотника, не недосмотр развития, а состязательное превосходство, делающее пингвинов на уникальность действенными преследователями. Благодаря обтекаемой фигуре эти птицы ныряют на глубину в 2 тысячи километров и плавают со скоростью до 36 км/ч. В отличии от парящих птиц, кости которых за миллиарды лет улучшения полета стали элегантными и впалыми, костяная ткань пингвинов крепкая, а перья больше похожи на чешуйки. Для большей обтекаемости перья регулярно смазываются особым жиром, который синтезирует копчиковая железа.

Карикатурная поступь пингвинов также сопряжена с плаванием. Длинные лапы птиц смещены в конец тела, также как плавники китообразных и рыб. Благодаря подобному размещению даже незначительные колебания сменных конечностей дают возможность пингвинам проворно хитрить и воздерживаться от преград. Вследствие этого лапы для пингвина — это руль, а не средство перемещения по суше. И на ровном снегу либо влажном песке птицы предпочитают прилечь на чрево и сползать, как на санках, отталкиваясь от плоскости.

Вторая непонятная, изначально, деталь пингвиньего вида — его «фрак», который прекрасно виден на черном снегопаду. Непросто поверить, однако такая расцветка — камуфляж! Добыча пингвинов и все небезопасные для птиц хищные звери проживают в воде, вследствие этого внешний облик на суше не очень важен. А в море пингвины прекрасно укрываются: сверху на фоне неба и в ослепительном солнечном свете не видно их ясного чрева, а при взгляде снизу темная поясница почти соединяется с черной толщей жидкости. Помимо этого, черный оттенок лучше съедает лучи солнца, давая пингвинам дополнительное тепло, когда они на краю. Расцветка очень принципиальна для выживания и удачной охоты, и данный симптом крайне твердо регулируется отбором. Если в популяции вдруг появляется пингвин с блеклой бурой поясницей, то у него нет шансов отыскать себе компаньона: за миллиарды лет развития птицы стали думать подобных бедняг страшно непрезентабельными.

Чтобы жить в Антарктиде, где в зимнюю пору температура постоянно спускается ниже –60 °С, пингвины завладели солидной «экипировкой». Их оперение беспросветно для ветра, сами же внешность усилены особыми пуховыми «веточками». Помимо этого, у прочих птиц перья есть лишь в некоторых зонах (впрочем на вид так не сообщишь), а пингвин обработан крепкой «броней» от клюва до лап. Смазка из копчиковой железы, которую пингвины клювом распределяют по всему телу, сохраняет от жидкости, а тонкая кожа и изолирующий пласт жира помогают сохранять тепло даже в свирепые холода, когда иные животные погибают от переохлаждения и обморожения.

В лапках пингвинов, стоящих на снегу, действует идеальная технология теплоотвода. Горячая кровь, идущая к конечностям по артериям, через крепкое соединение сосудов дает собственное тепло венам, по которым кровь поступает к сердцу. Не будь данного механизма, сердце просто остановилось бы, не выдержав притока холодный воды. При этом в сами лапы угождает холодная кровь, таким образом пингвины не используют тепло на подогрев ледника.

Для войны с морозом птицы применяют и социальные механизмы. Сбивающиеся в большие своры пингвины всегда перетаптываются — на первый взгляд, натуральное перемещение на холоде. Действительно пингвины не только топчутся на месте, они всегда движутся в установленном направлении, при этом так, что любая птица в какой-то момент оказывается в самом горячем месте — центре массы. Пока эксперты не понимают, как контролируется такое перемещение.